ISSN 2073–4034
eISSN 2414–9128

Красный плоский лишай в аногенитальной области: современные представления и клинический случай

Хрянин А.А., Надеев А.П., Соколовская А.В., Соценко О.Г.

1) Новосибирский государственный медицинский университет, Новосибирск, Россия; 2) Ассоциация акушеров-гинекологов и дерматовенерологов, Новосибирск, Россия; 3) Медицинский центр «МДТ», Белгород, Россия
Дерматозы, локализующиеся в аногенитальной области (АГО), – актуальная проблема современной медицины, требующая вовлеченности врачей различных специальностей. Трудности дифференциальной диагностики дерматозов АГО определяют формирование тяжелых клинических форм и торпидности к проводимому лечению. Важно отметить, что при несвоевременной диагностике возникает вероятность серьезных осложнений, особенно в отсутствие адекватного лечения дерматозов в АГО. Проблема дифференциальной диагностики заключается в схожей клинической картине большинства кожных заболеваний, а от точности диагноза зависит эффективность лечения. В статье представлены современные данные об эпидемиологии, этиопатогенезе, провоцирующих факторах, клинических особенностях различных форм красного плоского лишая (КПЛ) в АГО. Обсуждается взаимосвязь КПЛ с патологическими состояниями, такими как аутоиммунные заболевания, злокачественные новообразования, вирусный гепатит С, наличием у пациента дислипидемии, гипотиреоза и сахарного диабета. Особое внимание уделяется гипертрофическому варианту КПЛ в АГО, который имеет наиболее сложную для диагностики клиническую картину и наименее описан в научной литературе. Авторы представляют сложный междисциплинарный клинический случай КПЛ в АГО. Зачастую требуется динамическое наблюдение, привлечение смежных специалистов и использование различных методов диагностики, таких как лабораторные исследования, дерматоскопия, гистологическое исследование, методы трансдермальной визуализации (УЗИ, МРТ) и др. Совместная работа дерматовенеролога, проктолога, акушера-гинеколога, уролога, онколога, патоморфолога и хирурга обеспечивает более быструю и точную диагностику заболеваний, что в свою очередь позволяет выбирать своевременную и адекватную тактику лечения. Представленный клинический случай поможет практикующим специалистам лучше ориентироваться в вопросах диагностики заболеваний кожи в АГО.

Ключевые слова

красный плоский лишай вульвы
гипертрофическая форма красного плоского лишая
аногенитальная область
перианальная область
наружные половые органы

Введение

Дерматологические заболевания часто возникают в аногенитальной области (АГО), требуют внимательного и профессионального подхода. В связи с этим большое значение приобретают современные знания относительно кожных заболеваний, локализующихся в АГО. Следует особо отметить, что имеются значительные проблемы с дифференциальной диагностикой дерматозов АГО. Это связано с зачастую сходными симптомами и большим разнообразием клинических проявлений подобных кожных заболеваний. При этом, как известно, эффективный подход к терапии полностью зависит от точного диагноза. Для достижения успеха требуется междисциплинарный подход не только к лечению таких пациентов, но и к обучению врачей-специалистов [1].

Красный плоский лишай (КПЛ) – хронический Т-клеточный дерматоз неизвестной этиологии, поражающий кожу, слизистые оболочки и ногти [2–7]. Одним из основных гистопатологических признаков КПЛ является вакуольная дегенерация кератиноцитов в базальном слое, возникающая в результате действия Т-хелперных лимфоцитов, Т-цитотоксических лимфоцитов, естественных клеток-киллеров и дендритных клеток, которые преобладают в воспалительном инфильтрате. Основными патогенетическими механизмами развития КПЛ являются усиление апоптоза кератиноцитов и ингибирование апоптоза Т-лимфоцитов [4]. Факторы, инициирующие эти нарушения, пока остаются неизвестными.

По эпидемиологическим оценкам, распространенность КПЛ находится в диапазоне от 0,22 до 5,00% во всем мире [2–7]. КПЛ обычно поражает взрослых людей среднего возра-ста обоих полов, но имеются данные, указывающие на преобладание КПЛ у женщин в соотношении 2:1 [7].

КПЛ чаще всего поражает кожу сгибательных поверхностей конечностей и проявляется в виде небольших зудящих фиолетовых папул у людей среднего возраста. КПЛ на слизистых оболочках может встречаться в оральной, генитальной областях, на слизистой оболочке желудочно-кишечного тракта, а также глаз [2–7].

Как правило, в АГО у женщин выявляются три типа КПЛ: эрозивно-язвенный, классический и гипертрофический [8, 9]. Большая часть научных исследований сосредоточена на эрозивном варианте КПЛ, который обычно возникает на неороговевающем плоском эпителии преддверия влагалища и прилегающей коже малых половых губ, но может также распространяться и на слизистую оболочку влагалища.

У мужчин официально не выделены клинические варианты КПЛ при локализации в АГО, но чаще встречаются типичная цирцинарная и эрозивно-язвенная формы заболевания [2–6].

Продолжаются споры относительно связи между КПЛ и плоскоклеточным раком кожи. Некоторые исследования свидетельствуют о связи между гипертрофической формой КПЛ и злокачественной трансформацией в плоскоклеточный рак, объясняя это хроническим воспалением, известным фактором риска развития плоскоклеточного рака [10]. При этом другие исследования демонстрируют мало доказательств злокачественной трансформации как гипертрофической, так и эрозивной форм КПЛ [11–14].

Гипертрофический вариант КПЛ в АГО имеет наиболее сложную для диагностики клиническую картину и наименее описан в научной литературе, что, возможно, объясняет низкие показатели его распространенности. Гипертрофический вариант КПЛ обычно лишен фарфорово-белой сетки (сетки Уикхема) на поверхности папул. Вместо этого он представлен в виде эритематозных папул и отека окружающей кожи и слизистой оболочки, часто папулы имеют мацерированную или похожую на кожуру неровную поверхность, иногда папулы расположены на фоне лихенификации [15].

Проявления папуло-сквамозного и гипертрофического варианта КПЛ вульвы сходны с соответствующими им подтипами оральной формы КПЛ. Кроме того, в большинстве (43–100%) случаев вульва может иметь сопутствующее поражение слизистой оболочки полости рта, тогда как около 25% пациентов с оральной формой КПЛ могут иметь поражение вульвы [16–19]. Одновременное поражение слизистой оболочки полости рта, вульвы и влагалища известно как вульвовагинально-гингивальный синдром [20, 21]. Поражения кожи при этом синдроме встречается в 17–22% случаев [16, 17]. Поэтому при подозрении на КПЛ вульвы необходим осмотр кожных покровов, ногтевых пластинок и слизистых оболочек ротовой полости.

Предполагают, что КПЛ связан с определенными патологическими состояниями, такими как аутоиммунные заболевания, злокачественные новообразования, стресс и вирусные инфекции, наиболее значимый из которых вирусный гепатит С [22]. Также интересен факт связи между заболеваемостью КПЛ и наличием у пациента дислипидемии и сахарного диабета. Развитие КПЛ на слизистой оболочке полости рта может быть связано с гипотиреозом у пациента. Поэтому необходимо проводить скрининг на дислипидемию и сахарный диабет 2 типа всем пациентам с КПЛ. Своевременное лечение сопутствующей патологии во всех выявленных случаях поможет предотвратить длительное течение КПЛ и развитие осложнений [23, 24].

Дифференциальный диагноз гипертрофической формы КПЛ необходимо проводить с псориазом АГО, узловатой почесухой, лихеноидным кожным амилоидозом, саркомой Капоши, хроническим простым лишаем [25, 26]. Однако указанные дерматозы являются крайне сложными вариантами для дифференциальной диагностики, поскольку все они демонстрируют папиллярный фиброз кожи и выраженный акантоз. Единственным фактором, отличающим гипертрофический вариант КПЛ, служит дегенерация базального слоя, которая может быть замаскирована воспалительным инфильтратом [27]. Кроме того, гипертрофический вариант КПЛ можно спутать с микроинвазивным плоскоклеточным раком, а гранулематозные инфильтраты могут быть неверно истолкованы как системные аутоиммунные или инфекционные заболевания [28].

Цель исследования: представить клинический случай КПЛ в АГО, оценить сложность верификации диагноза, эффективность междисциплинарного взаимодействия специалистов.

Описание клинического случай

Пациентка О. 1991 года рождения обратилась 24.11.2022 к проктологу в медицинское учреждение (Белгород) с жалобами на значительное увеличение в размерах и изменение консистенции больших половых губ с переходом на промежность и перианальную область. Другие симптомы – боль, зуд, жжение, патологические выделения из влагалища – отсутствовали. Признаки появились около 4 лет назад и начались с набухания одной половой губы, постепенно процесс распространился на вторую половую губу, а также на перианальную область и область промежности. Значительное ухудшение женщина отметила после беременности и естественных родов в 2021 г.

Пациентку наблюдали и лечили акушеры-гинекологи, аллергологи/иммунологи, онкологи, эндокринологи – без положительной динамики, диагноз не был установлен. Согласно заключениям специалистов, они не выявили патологических состояний по своему профилю.

В 2019 г. выполнили биопсию, первоначально онколог предположил диагноз «гигантские кондиломы Бушке–Левенштейна?», однако гистологически этот диагноз не подтвердился.

В декабре 2022 г. выполнили повторную биопсию. Гистология опять не дала однозначного результата. Заключение: фиброэпителиальный полип кожи в виде фиброзного стромального стержня и гиперплазированного многослойного плоского ороговевающего эпителия без атипии. Воспалительная инфильтрация отсутствует.

Пациентка нормального телосложения. Температура тела в норме, нарушений стула и мочеиспускания нет.

Клиническая картина: большие половые губы значительно увеличены, отечны, незначительно гиперемированы и пигментированы. При пальпации большие половые губы мягко-эластичные, отечные, без участков уплотнения, безболезненные. Схожая картина и в области промежности, перианальной кожи с вовлечением наружных геморроидальных узлов, в области которых определяются фиброзные изменения и отек (рис. 1А и 1Б). Пальпация безболезненна.

158-1.jpg (77 KB)

Консультация проктолога

Per rectum: без особенностей. Аноскопия: исследование безболезненное. Слизистая оболочка не изменена. На «3, 7, 11 часах» – незначительно увеличенные внутренние геморроидальные узлы. Колоноскопия (январь 2023 г.): без патологии.

Проведена МРТ органов малого таза (январь 2023 г.): в захваченных сканах отмечается увеличение больших половых губ на фоне диффузного утолщения кожи. Кожа с диффузным сниженным сигналом по всем последовательностям без участков ограничения диффузии и без визуализации объемных образований в данной области (фиброзные изменения?). МР-данных за варикозно-измененные вены в малом тазу нет. МР-данных за наличие объемных образований в малом тазу при нативном исследовании не выявлено. Лимфаденопатия подвздошных лимфоузлов (вероятно, воспалительного генеза).

Консультация дерматовенеролога

Рекомендована повторная биопсия (с наиболее измененного и возвышенного участка), а также лабораторное обследование: липидный профиль (скрининг), глюкоза, инсулин, индекс инсулинорезистентности, исследование на гепатиты В и С, исследование на сифилис, ВИЧ-инфекцию и на инфекции, передающиеся половым путем (ИППП).

По результату очередной биопсии (январь 2023 г.) установлен диагноз «гипертрофическая форма красного плоского лишая».

Гистологическое исследование (январь 2023 г.): в эпидермисе признаки вакуольной дистрофии в эпителиоцитах, включая клетки базального слоя, акантоз, папилломатоз (рис. 2А) с гиперкератозом и скоплением рогового вещества в устье фолликулов (рис. 2Б), в дерме определяются очаги кровоизлияний, в верхнем отделе дермы диффузная умеренно-выраженная воспалительная инфильтрация из лимфоцитов, макрофагов с наличием плазмоцитов, склероз (рис. 2C); в глубоких отделах дермы полнокровие, очаговая воспалительная инфильтрация из лимфоцитов, макрофагов. Заключение: красный плоский лишай, веррукозная (гипертрофическая) форма.

159-1.jpg (133 KB)

Лабораторное обследование подтвердило инсулинорезистентность у пациентки. Вирусы гепатита В и С не выявлены; липидный профиль без патологических изменений; сифилис, ВИЧ-инфекция и ИППП – не выявлены.

Лабораторное исследование (12.01.2023): глюкоза – 5,94 ммоль/л; инсулин – 31,47 мкМЕ/л; индекс инсулинорезистентности – 8,3.

Таким образом, установлен диагноз «гипертрофическая форма красного плоского лишая. Инсулино-резистентность». Рекомендована терапия в соответствии с Федеральными клиническими рекомендациями, назначена мазь 0,1% бетаметазон 2 раза в день, утром и вечером, на кожу в области высыпаний, продолжительность лечения – 12 недель. Через 12 недель рекомендована повторная консультация врача-дерматовенеролога для оценки эффективности местного лечения и при необходимости принятия решения о назначении системной терапии. Также рекомендована консультация врача-эндокринолога.

Обсуждение

При лечении КПЛ в АГО часто возникают трудности. Это связано, во-первых, с упорным течением КПЛ этой локализации; во-вторых, со сравнительно небольшим количеством рандомизированных плацебо-контролируемых исследований, посвященных терапии КПЛ в АГО, что в свою очередь определяет низкий уровень убедительности и достоверности рекомендаций (уровень убедительности рекомендаций – С) [2, 3]. Препаратом первой линии в лечении КПЛ в АГО являются ультрасильные топические глюкокортикостероиды (ТГКС) с дальнейшим переходом на более слабые ТГКС. Альтернативным вариантом лечения КПЛ в АГО служат топические ингибиторы кальциневрина (ТИК), которые рекомендуют при неэффективности ТГКС [2, 3, 8]. Системная терапия КПЛ проводится в комплексе с местной терапией или в отсутствие эффекта от лечения ТГКС и ТИК. Системная терапия КПЛ включает системные ГКС (пероральные или инъекционные лекарственные формы), а также назначение метотрексата, циклоспорина или гидроксихлорохина [8]. Однако в отличие от системных ГКС у последних лекарственных средств отсутствует убедительная доказательная база в лечении КПЛ в АГО [2, 3, 8].

Таким образом, представленный клинический случай поможет практикующему специалисту в вопросах диагностики заболеваний кожи в АГО. При наличии высыпаний на коже и слизистых оболочках половых органов и перианальной области обязателен осмотр кожных покровов в целом, ногтевых пластинок и суставов, слизистых оболочек ротовой полости. Квалифицированно провести такой осмотр может только врач-дерматовенеролог, который должен активно привлекаться к ведению этих пациентов врачами-акушерами-гинекологами, урологами и проктологами.

Заключение

Дерматозы АГО часто встречаются в клинической практике. Проблема дифференциальной диагностики заключается в схожей клинической картине большинства кожных заболеваний, а от точности диагноза зависит эффективность лечения. Зачастую требуется динамическое наблюдение, привлечение смежных специалистов и использование различных методов диагностики, таких как лабораторные исследования, дерматоскопия, гистологическое исследование, методы трансдермальной визуализации (УЗИ, МРТ) и др. Совместная работа дерматовенеролога, проктолога, акушера-гинеколога, уролога, онколога, патоморфолога и хирурга обеспечивает более быструю и точную диагностику заболеваний, что в свою очередь позволяет выбирать своевременную и адекватную тактику лечения.

Вклад авторов. Хрянин А.А., Наде-ев А.П., Соценко О.Г. – концепция и дизайн исследования, написание текста, научное редактирование текста; Соценко О.Г. – сбор, анализ и обработка материала; Соколовская А.В. – литературное редактирование текста.

Список литературы

1. Хрянин А.А., Соколовская А.В., Маркарьян Д.Р. и др. Заболевания кожи промежности и перианальной области. Под ред. Хрянина А.А. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2022. 192 с.

2. Перламутров Ю.Н., Ольховская К.Б., Василен-ко Т.И., Анохина Д.И. Лихеноидные дерматозы аногенитальной зоны. Клиническая дерматология и венерология. 2022;21(5):646–54.

3. Khurana A., Tandon S., Marfatia Y.S., Madnani N. Genital lichen planus: An underrecognized entity. Indian J Sex Transm Dis AIDS. 2019;40(2):105–12. Doi: 10.4103/ijstd.ijstd_45_19.

4. Day T., Wilkinson E., Rowan D., Scurry J. Clinicopathologic Diagnostic Criteria for Vulvar Lichen Planus. J Low Genit Tract Dis. 2020;24(3):317–29. Doi: 10.1097/lgt.0000000000000532.

5. Amsellem J., Skayem C., Duong T.A., et al. Male genital lichen planus: A retrospective study of 89 cases. Ann Dermatol Venereol. 2022:149(1):28–32. Doi: 10.1016/j.annder.2021.04.007.

6. Cassol-Spanemberg J., Blanco-Carrion A., Rodriguez-de Rivera-Campillo M.E., et al Cutaneous, genital and oral lichen planus: A descriptive study of 274 patients. Med Oral Patol Oral Cir Bucal. 2019;24(1):e1–e7. Doi: 10.4317/medoral.22656.

7. Ioannides D., Vakirlis E., Kemeny L., et al. European S1 guidelines on the management of lichen planus: a cooperation of the European Dermatology Forum with the European Academy of Dermatology and Venereology. Journal of the European Academy of Dermatology and Venereology. 2020;34(7):1403–14. Doi: 10.1111/jdv.16464.

8. Chew A., Stefanato C., Savarese I., et al. Clinical patterns of lichen planopilaris in patients with vulval lichen planus. Br J Dermatol. 2014;170:218–20. doi.org/10.1111/bjd.12609

9. Goldstein A., Metz A. Vulvar lichen planus. Clin Obstet Gynecol. 2005;48:818–23. Doi: 10.1097/01.grf.0000179670.98939.b7.

10. Weston G., Payette M. Update on lichen planus and its clinical variants. Int J Womens Dermatol. 2015 Sep 16;1(3):140–49. Doi: 10.1016/j.ijwd.2015.04.001.

11. Regauer S., Reich O., Eberz B. Vulvar cancers in women with vulvar lichen planus: a clinicopathological study. J Am Acad Dermatol. 2014;71:698–707. Doi: 10.1016/j.jaad.2014.05.057.

12. Day T., Otton G., Jaaback K., et al. Is vulvovaginal lichen planus associated with squamous cell carcinoma? J Low Genit Tract Dis. 2018;22:159–65. Doi: 10.1097/LGT.0000000000000384.

13. Ramos-e-Silva M., Jacques C., Carneiro S.C. Premalignant nature of oral and vulval lichen planus: facts and controversies. Clin Dermtol. 2010;28:563–67. Doi: 10.1016/j.clindermatol.2010.04.001.

14. Simpson R.C., Murphy R. Is vulval erosive lichen planus a premalignant condition? Arch Dermatol. 2012;148:1314–16. doi.org/10.1001/2013.jamadermatol.84

15. Moyal-Barracco M, Edwards L. Diagnosis and therapy of anogenital lichen planus. Dermatol Ther. 2004;17:38–46. doi.org/10.1111/j.1396-0296.2004.04005.x

16. Eisen D. The clinical features, malignant potential, and systemic associations of oral Lichen Planus: a study of 723 patients. J Am Acad Dermatol. 2002;46(2):207–14. Doi: 10.1067/mjd.2002.120452.

17. Eisen D. The evaluation of cutaneous, genital, scalp, nail, esophageal, and ocular involvement in patients with oral Lichen Planus. Oral Surg Oral Med Oral Pathol Oral Radiol Endod. 1999;88(4):431–36. Doi: 10.1016/s1079-2104(99)70057-0.

18. Cooper S.M., Wojnarowska F. Influence of treatment of erosive Lichen Planus of the vulva on its prognosis. Arch of Dermatol. 2006;142(3):289–94. Doi: 10.1001/archderm.142.3.289.

19. Simpson R.C., Littlewood S.M., Cooper S.M., et al. Real-life experience of managing vulval erosive Lichen Planus: a case-based review and U.K. multicentre case note audit. British Journal of Dermatology. 2012;167(1):85–91. Doi: 10.1111/j.1365-2133.2012.10919.x.

20. Ramer M.A., Altchek A., Deligdisch L., et al. Lichen Planus and the vulvovaginal-gingival syndrome. J Periodontol. 2003;74(9):1385–93. Doi: 10.1902/jop.2003.74.9.1385.

21. Чернова Н.И., Джапуева А.Я., Задорожная И.С. Клинический случай вульвовагинально-гингивального синдрома у молодой пациентки. Клиническая дерматология и венерология.2022;21(1):79–84.

22. Khryanin A.A., Sokolovskaya A.V., Bocharova V.K.Lichen Planus Associated with Viral Hepatitis C: Сase Report. Iranian Journal of Colorectal Research. 2022;10(2):110–14. Doi: 10.30476/acrr.2022.93929.1121.

23. Rodriguez-Zuniga M.J.M., Garcia-Perdomo H.A. Systematic review and meta-analysis of the association between psoriasis and metabolic syndrome. J Am Acad Dermatol. 2017;77:657–66. Doi: 10.1016/j.jaad.2017.04.1133.

24. Krishnamoorthy B., Suma G.N., Mamatha N.S., et al. Lipid profile and metabolic syndrome status in patients with oral lichen planus, oral lichenoid reaction and healthy individuals attending a dental college in northern India – A descriptive study. J Clin Diagn Res. 2014;8:ZC92–5. Doi: 10.7860/JCDR/2014/9649.5188.

25. Gorouhi F., Davari P., Fazel N. Cutaneous and mucosal lichen planus: a comprehensive review of clinical subtypes, risk factors, diagnosis, and prognosis. Scientific World J. 2014 Jan 30;2014:742826. Doi: 10.1155/2014/742826.

26. Хрянин А.А., Соколовская А.В., Бочарова В.К. Псориаз в перианальной области: клинические проявления, дифференциальная диагностика и терапия. Фарматека. 2022,8:69–75.

27. Patterson J.W., Hosler G.A. Tissue reaction patterns, Section 2, and The dermis and subcutis, Section 4. In: Patterson JW, ed. Weedon’s Skin Pathology 4th ed London: Churchill Livingstone Elsevier; 2016. P. 37–80, 362–64.

28. Ashton K.A., Scurry J., Rutherford J., et al. Nodular prurigo of the vulva. Pathology. 2010;44:565–67. Doi: 10.1097/PAT.0b013e328354e006.

Об авторах / Для корреспонденции

Автор для связи: Алексей Алексеевич Хрянин, д.м.н., профессор кафедры дерматовенерологии и косметологии, Новосибирский государственный медицинский университет, президент РОО «Ассоциация акушеров-гинекологов и дерматовенерологов», Новосибирск, Россия; khryanin@mail.ru 

ORCID: 
А.А. Хрянин (A.A. Khryanin), https://orcid.org/0000-0001-9248-8303 
А.В. Соколовская (A.V. Sokolovskaya), https://orcid.org/0000-0002-3131-7874 
А.П. Надеев (A.P. Nadeev), https://orcid.org/0000-0003-0400-1011 
О.Г. Cоценко (O.G. Sotsenko), https://orcid.org/0009-0007-1897-6860 

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.