Актуальность
С каждым годом неуклонно возрастает популярность такого направления медицины, как инъекционная косметология. По данным ASAPS (The American Society for Aesthetic Plastic Surgery), только в период с 2014 по 2018 г. число процедур с использованием филлеров на основе гиалуроновой кислоты (ГК) возросло более чем на 58% [1]. Широкое распространение подобных вмешательств обусловливает для врачей важность знаний не только о преимуществах того или иного наполнителя, но и о возможных осложнениях, побочных эффектах и методах их коррекции. Немаловажным представляется повышение осведомленности пациентов о потенциальных рисках, связанных с подобными инъекциями.
В современной литературе все чаще публикуются различные сообщения о побочных эффектах после инъекционной контурной пластики, большинство из которых включает гематомы, асимметрии, ишемию и некроз кожи, инфекции и аллергические реакции [2].
В настоящее время в косметологической практике применяются различные типы инъекционных наполнителей, которые можно классифицировать по их происхождению (наиболее популярные из них ГК в различной модификации, гидроксиапатит кальция, поли-L-молочная кислота, коллаген) и времени персистенции в тканях (временные, полупостоянные и постоянные) [3, 4].
Несмотря на заявления производителей и различных авторов, будто наполнители ГК максимально безопасны в плане иммуногенности или возникновение подобных осложнений встречается крайне редко, побочные эффекты такого рода все же периодически наблюдаются. По результатам систематических обзоров показано, что все известные наполнители на основе ГК, присутствующие на рынке, способны провоцировать возникновение ранних и поздних побочных эффектов. Их истинная распространенность неизвестна, но представляется значительной. Характер большинства поздних побочных эффектов воспалительный и иммунноопосредованный. Чаще всего наблюдается возникновение отеков, гранулем, канцерофобических расстройств и целлюлита. Более редко встречаются аутоиммунные реакции и гиперчувствительность немедленного типа [5].
В последние годы большой интерес вызывают исследования случаев отсроченных и персистирующих воспалительных реакций, возникающих после введения различных наполнителей. По данным некоторых авторов, триггерным фактором могут быть инфекционные заболевания [6], травмы [7], вакцинирование [8].
В настоящее время активно изучается роль формирования биопленки в местах введения филлеров, т.к. все больше исследователей предполагают, что многие случаи отсроченных осложнений возникают из-за ее формирования, а не вследствие развития аллергических реакций или иного воспалительного ответа [9, 10].
Биопленки представляют собой совокупность микроорганизмов, клетки которых формируют трехмерные структуры, прилипая друг к другу или к различным поверхностям. Данные микроорганизмы способны формировать вокруг своих колоний матрицу из внеклеточного полимерного вещества (углеводы), что затрудняет биодоступность антибиотиков и формирует к ним локальную устойчивость. Существует пять стадий формирования биопленки: начальное прикрепление, необратимое прикрепление, созревание I, созревание II и диспергирование. Именно в дисперсионной фазе биопленка наиболее активно формирует свой защитный барьер.
После своего формирования биопленки пребывают в состоянии покоя (инфекция слабой степени), но ее активизация с возникновением воспалительных реакций может быть вызвана травмой, гематогенной инфекцией или ятрогенными манипуляциями [11].
Идентификация биопленок затруднена. Обычно культуральные исследования из зараженной биопленкой ткани показывают отрицательные результаты. Некоторые авторы считают наиболее точным методом in situ флуоресцентную гибридизацию с использованием пептидонуклеиновой кислоты [12].
Хотя филлеры на основе ГК относятся к классу непостоянных наполнителей, ряд из них способен персистировать в тканях от 6 до 36 месяцев [13], что обеспечивает бактериям достаточно времени для организации в биопленки.
В качестве наглядной иллюстрации отсроченного иммуновоспалительного ответа на введение филлера ГК приводим следующий клинический случай.
Клинический пример
Пациентка Н. 45 лет. Обратилась в отделение дерматологии и косметологии АО «Институт пластической хирургии и косметологии» с жалобами на периодически возникающий отек средней трети лица и боль в области носослезной борозды и щек, выраженную пигментацию в периорбитальной области после введения филлера ГК (рис. 1).
Из анамнеза (со слов пациента): около 1,5 лет назад в область обеих носослезных борозд и носогубных складок был введен 1 мл филлера ГК. После процедуры отмечена удовлетворительная коррекция. Через 6 месяцев после введения филлеров пациентка перенесла инфекционный мононуклеоз в тяжелой степени (была госпитализирована с менингитом). Во время госпитализации впервые отметила внезапное появление и усиление отека, боли, покраснения и уплотнения в области носослезных борозд и щек. Отек в течение суток нарастал (рис. 2).
В связи с чем была проведена экстренная консультация челюстно-лицевого хирурга и выставлен диагноз Т78.3 (ангионевротический отек). После капельниц с преднизолоном (троекратно) пациентка отметила улучшение. Отек значительно уменьшился.
После выписки из больницы через месяц пациентка вновь отметила возникновение отека, боли, покраснение и уплотнение в области носослезных борозд и щек. Также она стала отмечать появление и нарастание диффузной симметричной пигментации в периорбитальной области. Пациентка самостоятельно назначила себе курс антибиотикотерапии, который она прошла без эффекта. Также самостоятельно она произвела инъекцию преднизолона внутримышечно однократно (90 мг). После чего отметила значительное уменьшение симптомов.
Связав свое состояние с инъекциями филлеров, пациентка обратилась к врачу, ранее произведшему инъекции филлера для его ферментативной резорбции. После чего в течение полугода негативные симптомы разрешились и больше не отмечались.
Полгода назад пациентка вновь обратилась к врачу-косметологу с целью коррекции проблемных зон (носослезная борозда, щеки, носогубные складки).
Повторно был введен тот же филлер, примененный ранее. После чего в течение 3 суток снова возникли отек, боль, покраснение в обработанных областях. При обращении к врачу-косметологу проведено внутримышечное введение дексаметазона и ферментативная резорбция филлера гиалуронидазой (однократно). Через месяц пациентка вновь отметила возникновение периодических отеков лица в области введения филлеров, купирующихся внутримышечным введением дексаметазона.
Объективно: на момент осмотра отек лица отсутствует, пальпаторно определяются болезненные уплотнения в области носослезных борозд (преимущественно справа), медиальной части щек и носогубных складок. Отмечается выраженная пигментация периорбитальной и щечной области.
По данным ультразвукового исследования (УЗИ), в проекции носослезных борозд и носогубных складок определяются остаточные включения препарата, по УЗ-картине характерные для филлеров на основе ГК. Отмечается локальный участок инфильтративных изменений (без выраженного усиления кровотока) в подкожно-жировой клетчатке носослезной борозды справа.
Диагноз: L08.9 – Местная инфекция кожи и подкожной клетчатки, неуточненная.
Лечение: амоксициллин+клавула-новая кислота 875 мг/125 мг 1 раз в сутки 12 дней; дексаметазон перорально 1 мг/сут 20 дней с постепенным снижением дозировки.
В первые 5 дней лечения на фоне приема основных препаратов проводилась ежедневная физиотерапия, состоявшая из следующей последовательности процедур: ультразвук с дексаметазоном, затем фармафорез с лонгидазой. В следующие 7 дней на фоне продолжавшейся антибиотикотерапии произведена ферментная резорбция остатков филлера гиалуронидазой в разведении 3000 МЕ на 4 мл, техникой множественных вколов и широкой инфильтрацией не только с обработкой ключевых зон, но и с захватом окружающих интактных областей (дважды с интервалом в 3 дня).
По окончании курса лечения проведено контрольное УЗИ, не обнаружившее признаков воспаления и остаточных фрагментов филлера.
На фоне терапии отмечена полная редукция всех вышеописанных клинических симптомов. К концу курса терапии имело место выраженное осветление очагов пигментации (рис. 3).
Обсуждение
Потенциально любой инъецированный и контактирующий с кровью биоматериал способен рано или поздно вызвать широкий спектр побочных эффектов, как местных, так и системных. На сегодняшний день нет достаточного числа исследований и клинического опыта, касающихся терапии данных состояний. Управление как острыми, так и системными реакциями часто затруднено, требует комплексного подхода с применением противовоспалительной, а иногда и иммуносупрессивной терапии. Данная проблема нуждается в проведении дальнейших наблюдений, разработке диагностических критериев и обоснованных терапевтических протоколов.
Заключение
Данный клинический случай представляет потенциальный интерес для косметологов, дерматологов, пластических хирургов, физиотерапевтов в качестве примера диагностики, профилактики и лечения подобных патологических состояний.
