ISSN 2073–4034
eISSN 2414–9128

Анализ способов лечения неалкогольной жировой болезни печени: фокус на инновации

Л.В. Тарасова (1, 2, 3), Ю.В. Цыганова (3), Е.И. Бусалаева (3, 4), О.Л. Арямкина (1)

1) Сургутский государственный университет, Сургут, Россия; 2) Сургутская окружная клиническая больница, Сургут, Россия; 3) Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова, Чебоксары, Россия; 4) Институт усовершенствования врачей Министерства здравоохранения Чувашской Республики, Чебоксары, Россия

В обзоре кратко рассматриваются все современные методы терапии неалкогольной жировой болезни печени. На основании завершенных рандомизированных клинических исследований дана оценка эффективности каждой группы препаратов, названы основные противопоказания и побочные эффекты терапии описываемыми лекарственными средствами.

Для цитирования: Тарасова Л.В., Цыганова Ю.В., Бусалаева Е.И., Арямкина О.Л. Анализ способов лечения неалкогольной жировой болезни печени: фокус на инновации. Фарматека. 2019;26(2):37–41. DOI: https://dx.doi.org/10.18565/pharmateca.2019.2.37-41 

Ключевые слова

неалкогольная жировая болезнь печени
неалкогольный стеатоз
неалкогольный стеатогепатит
болезни печени
ожирение
лечебные методы

Образ жизни среднестатистического современного человека складывается из прогрессивных составляющих, позволяющих обеспечивать ему высокую мобильность, широкие возможности доступа к непрерывному информационному потоку, отсутствие потребности в поиске продуктов питания и их первичной обработке. Но использование личного и общественного транспорта, работа и отдых за компьютером предрасполагают к низкой повседневной физической нагрузке; ценовая политика и минимальное количество усилий для приготовления пищи часто заставляют отдавать предпочтение продуктам с высоким содержанием «простых» углеводов, жиров, формируя неправильное пищевое поведение, дисбаланс соотношений питательных веществ, требуемых и расходуемых калорий, дефицит витаминов, микро- и макроэлементов, клетчатки в суточном пищевом рационе [1].

Известно, что низкая повседневная физическая активность в сочетании с микроэлементозами, гипо-и авитаминозами [2], нарушением микробиоты кишечника [3], избытком потребляемых калорий [4] приводит к развитию многих хронических неинфекционных заболеваний, в первую очередь связанных с патологией углеводного обмена, таких как предиабет, метаболический синдром, сахарный диабет (СД) [5]. Неалкогольная жировая болезнь печени (НАЖБП) является важным компонентом комплекса нарушений обмена глюкозы [6] и одной из самых распространенных патологий желудочно-кишечного тракта практически повсеместно во всем мире [7–9].

Выставление диагноза НАЖБП, как правило, длительно по времени. Причинами служат: 1) отсутствие патогномоничных симптомов жирового повреждения печени (в ряде случаев – полное отсутствие клинических проявлений) [10], что приводит к позднему обращению пациентов в лечебно-профилактические учреждения; 2) неиспользование специализированных маркеров для определения НАЖБП (ввиду недостаточной доказательной силы, чувствительности, специфичности, точности, высокой стоимости, технических сложностей исполнения и др.), вследствие чего диагноз выставляется методом исключения – после проведения тестов, позволяющих доказать отсутствие других возможных заболеваний гепатобилиарной системы. «Золотым» стандартом постановки жировой болезни печени неалкогольной этиологии была и остается биопсия печени [11].

Несвоевременно поставленный диагноз отсрочивает начало соответствующей терапии и ухудшает прогноз заболевания. В связи с этим практический врач в своей повседневной профессиональной деятельности должен обращать внимание на наличие синдрома цитолиза и/или гепатомегалии, обнаруженных у пациентов с артериальной гипертензией, ишемической болезнью сердца, заболеваниями периферических сосудов, ожирением, предиабетом и СД 2 типа как факторов, позволяющих заподозрить НАЖБП на ранних стадиях [12].

Понятие «соответствующая терапия» при НАЖБП объединяет комплекс мер, состоящих из немедикаментозных методов лечения жировых патологий печени и применения фармакологических препаратов, разнообразие которых постоянно увеличивается.

Под немедикаментозными средствами лечения подразумевают оптимизацию массы тела (при необходимости), диетотерапию, занятия физической культурой. Три указанных компонента – основа терапии НАЖБП, должны применяться всеми больными вне зависимости от стадии заболевания [13]. Доказано, что положительный эффект у лиц, страдающих ожирением, отмечается уже при снижении массы тела на 5 кг, потеря 10 кг ведет к уменьшению степени фиброза как минимум на 1 позицию [14]. Палеодиета и регулярные физические упражнения способны предотвращать развитие инсулинорезистентности [1–18]. К сожалению, изменить привычный образ жизни ради собственного здоровья, даже имея полную информацию о возможных последствиях, готовы не более 20% пациентов с НАЖБП [19].

Из числа медикаментозных препаратов для лечения НАЖБП широко используются только прошедшие рандомизированные контролируемые клинические исследования (табл. 1).

При неэффективности медикаментозной терапии по показаниям выполняются оперативные вмешательства (хирургическое лечение ожирения, трансплантация печени) [20].

Инсулинорезистентность имеет четкую связь с развитием печеночного стеатоза. Именно поэтому еще недавно для лечения НАЖБП назначался бигуанид метформин, действие которого направлено на повышение чувствительности печени к эндогенному инсулину [21]. С целью оценки эффекта, оказываемого метформином на течение НАЖБП, а именно на гистологическую картину заболевания, было проведено 2 мета-анализа, которые не выявили доказательного морфологического улучшения у пациентов с жировой патологией печени, но при этом нередко отмечалось ухудшение общего самочувствия больных. Следовательно, метформин не должен использоваться для лечения НАЖБП [8].

Пациентам с гистологически подтвержденным стеатозом/стеатогепатитом и без установленного СД 2 типа целесообразен прием пиоглитазона – в качестве монотерапии или в комбинации с витамином Е [9]. При назначении пиоглитазона следует обратить внимание на противопоказания к применению препарата и его побочные эффекты. К противопоказаниям относятся гиперчувствительность, анемия, СД 1 типа, диабетический кетоацидоз, тяжелая сердечная недостаточность, заболевания печени в стадии обострения, уровень аланинаминотрансферазы (АЛТ), превышающий норму в 2,5 раза, беременность, кормление грудью, детский возраст (до 18 лет). Побочные эффекты включают головную боль, синусит, миалгию, фарингит, анемию, появление отеков, увеличение веса, остеопороз и редко – нарушение сердечного ритма вплоть до остановки сердца.

Витамин Е при терапии НАЖБП оказывает положительный эффект и самостоятельно – в средней дозе 800 мг [22]. Не назначается пациентам с повышенной чувствительностью к жирорастворимым витаминам, высоким риском развития тромбоэмболии, кардиосклерозом, инфарктом миокарда, детям до 12 лет. Есть предупреждения о возможных аллергических реакциях (зуд, гиперемия кожи) при употреблении препарата. В высоких дозах в течение длительного времени обусловливает развитие гипокоагуляции, кровотечений из желудочно-кишечного тракта, увеличение печени, креатинурию, чувства усталости, слабости, головной боли, тошноты.

Многие лекарственные средства способны улучшать при НАЖБП некоторые показатели биохимического анализа крови: снижать уровень АЛТ, триглицеридов, гамма-глутамилтрансферазы (ГГТ), общего холестерина, повышать содержание липопротеидов высокой плотности, но не влияют на гистологическое строение печени. Указанный эффект, подтвержденный рандомизированными клиническими исследованиями, оказывают пищевые добавки с омега-3 ПНЖК (докозагексаеновой, эйкозапентаеновой) [23].

Для коррекции дислипидемии и снижения риска развития сердечно-сосудистых осложнений при компенсированной НАЖБП могут применяться препараты группы статинов (наиболее изучен эффект аторвастатина [24]) и эзетимиб (отдельно или в комбинации) [25], хотя информации об их доказанном гистологическими данными терапевтическом эффекте при НАЖБП также еще не получено [26].

Урсодезоксихолевая кислота обладает схожей с омега-3 ПНЖК биохимической активностью [27], оптимизирует субъективное состояние пациента [28], но не рекомендуется международными клиническими рекомендациями вследствие противоречивых результатов испытаний воздействия различных доз препарата на течение неалкогольного стеатогепатита (НАСГ) [29].

При регулярном применении ЭФЛ в адекватных дозах (1800 мг/сут) в составе комплексной терапии отмечается положительный эффект на течение и прогноз НАЖБП: доказаны противовоспалительные, антиоксидантные, антифибротические, антиапоптотические, мембранпротективные и липидрегулирующие свойства ЭФЛ [30, 31]. Но для получения минимального результата необходим длительный прием препаратов (от 1 до 12 месяцев), что требует больших финансовых затрат.

Таким образом, существует немного препаратов для лечения НАЖБП, применение которых оправданно и может быть рекомендовано на основании работ, входящих в Международный реестр клинических исследований. Все они не обеспечивают быстрого результата, имеют ряд противопоказаний и побочных эффектов, вследствие чего не могут использоваться определенными группами пациентов. Поэтому необходимо внедрение в широкую практику новых препаратов, способных оказывать существенное влияние на течение заболевания и отвечать всем условиям безопасности (табл. 2).

На данный момент оценку терапевтической эффективности при НАЖБП проходит S-аденозил-L-метионин (SАМ). Его действие направлено на коррекцию скорости реметилирования гомоцистеина и трансметилирования метионина, которая снижается при НАСГ [32]. Предполагается, что SAM может стать средством, направленным на профилактику развития гепатоцеллюлярной карциномы при стеатогепатите и циррозе печени [33].

Набирают популярность среди пациентов гастроэнтерологического профиля препараты группы инкретинов. Они имеют короткий период полувыведения, снижают уровень глюкозы в крови, уменьшая высвобождение глюкагона, задерживают опорожнение желудка и стимулируют панкреатические β-клетки для увеличения секреции инсулина. Кроме того, инкретины подавляют центральный аппетит и способствуют снижению веса, что является благоприятной опцией для пациентов с ожирением [20].

Достаточно полно изучено действие агониста ГПП-1 лираглутида при лечении СД 2 типа [34]. При долгосрочных контролируемых исследованиях учитывалось влияние препарата на НАЖБП. Сделаны выводы о лираглутиде как о достаточно безопасном, хорошо переносимом препарате, приводящем к гистологическому разрешению НАСГ [35, 36].

Доказано, что экспрессия ДПП-4 имеет сильную прямую корреляцию со стадиями развития НАЖБП [37]. Препарат группы ингибиторов ДПП-4 ситаглиптин в рандомизированном двойном слепом плацебо-контролируемом исследовании не показал высокой эффективности в отношении терапии стеатоза и фиброза при НАЖБП по сравнению с плацебо, но достоверно сдерживал развитие фибротических изменений в печени [38]. В другом исследовании продемонстрировано увеличение уровня сывороточного адипонектина и уменьшение экспрессии ГГТ в результате употребления ситаглиптина [39].

Противоречивые мнения высказываются относительно применимости пентоксифиллина как антифибротического средства при НАЖБП [40]. Рандомизированное контролируемое исследование, проведенное южноазиатскими учеными в течение одного года, продемонстрировало улучшение гистологической картины, но не степени фиброза печени у пациентов со стеатогепатитом [41].

Учитывая общность НАЖБП и метаболического синдрома, в состав комплексной терапии НАЖБП также могут быть включены блокаторы рецепторов ангиотензина II (сартаны). Пилотное исследование действия лозартана на развитие стеатогепатита у детей выявило улучшение в отношении воспалительных явлений и фиброза печени [42].

Множество гипотез высказывается учеными на тему взаимосвязи состава кишечной микробиоты и наличия различных заболеваний, в т.ч. НАЖБП. Известно, что в норме бактерии кишечника находятся в симбиотических отношениях с организмом хозяина. При нарушениях кишечного гомеостаза происходит выделение эндотоксинов бактерий, поддерживающих воспалительные процессы в организме и способствующих прогрессированию стеатоза печени в стеатогепатит [43]. Доказанным является факт значимого улучшения биохимических показателей и нивелирования патоморфологических изменений при использовании комбинации диетотерапии, аэробных физических упражнений и применения синбиотиков [44].

Эксперимент был проведен и в отношении эндоканнабиноидных антагонистов. Они воздействуют на два вида рецепоров: СВ1 и СВ2. Рецепторы CB1 главным образом обнаруживаются в мозге и печени, CB2 ‒ в основном в иммунных клетках. При развитии различных патологий печени экспрессия рецепторов усиливается. Эффект эндоканнабиноидных антагонистов заключается в притуплении центрального голода, активности антагониста рецепторов CB1 римонабанта у пациентов с НАЖБП, страдающих ожирением, доказана [50]. Одновременно обнаружены крайне нежелательные побочные эффекты эндоканнабиноидных антагонистов: депрессия, беспокойство и повышенные суицидальные тенденции, не позволяющие использовать данную группу препаратов в практической медицине [20].

На этом поиск препаратов для лечения НАЖБП не заканчивается. Во 2–3-й фазах клинических испытаний находятся ингибиторы натрийзависимого котранспортера глюкозы 2-го типа (SGLT2) [45], витамин D [46, 47], фибраты [48], тиреоидные гормоны [49]. Пилотные исследования проходят ингибиторы каспаз, ингибиторы ASK1, ингибиторы P38 MAPK, агонисты PPAR-α и -δ, агонисты FXR, ингибиторы NOX-1/4, антагонисты галектина-3, ингибиторы ацетил-СоА-кокарбоксилазы, аналоги факторов роста фибробластов 19 и 21, ингибиторы CCR2 и CCR5, ингибиторы SCD-1, сиртуин [20]. Это значит, что в ближайшие годы больные получат новый шанс на улучшение состояния/выздоровления, а схема лечения НАЖБП может быть пересмотрена.

Список литературы

1. Толмачева Н.В., Маслова Ж.В., Цыганова Ю.В. Физиологогигиеническая оценка питания детей, находящихся на санаторно-курортном лечении. Современные проблемы науки и образования. 2016;3. URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=24496 (дата обращения: 18.10.2018).

2. Прокопьева Т.Н., Николаева Л.В., Никифорова А.Н.,Тарасова Л.В. Особенности микроэлементного статуса у больных неалкогольным стеатогепатитом и алкогольной болезнью печени. Экспериментальная и клиническая гастроэнтерология. 2015;2(114):109.

3. Толмачева Н.В., Маслова Ж.В., Колбовская Л.В. и др. Дозозависимое влияние простых сахаров на микробиоту кишечника экспериментальных животных. Современные проблемы науки и образования. 2017;5:201.

4. Sattar N., Forrest E, Preiss D. Non-alcoholic fatty liver disease. BMJ. 2014. 349:g4596. Doi: 10.1136/bmj.g4596.

5. Yki-Järvinen H. Nutritional Modulation of Non-Alcoholic Fatty Liver Disease and Insulin Resistance. Nutrients. 2015;7(11):9127–38. Doi: 10.3390/nu7115454.

6. Бабенко А.Ю., Лаевская М.Ю. Неалкогольная жировая болезнь печени – взаимосвязи с метаболическим синдромом. РМЖ. 2018;1(I):34–40.

7. Ивашкин В.Т., Драпкина О.М., Маев И.В. и др. Распространенность неалкогольной жировой болезни печени у пациентов амбулаторно-поликлиничесской практики в Российской Федерации: результаты исследования DIREG 2. Российский журнал гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. 2015;6:31–44.

8. Chalasani N., Younossi Z., Lavine J.E., et al. The diagnosis and management of nonalcoholic fatty liver disease: Practice guidance from the American Association for the Study of Liver Diseases. Hepatology. 2018;67(1):328–357. Doi: 10.1002/hep.29367.

9. EASL-EASD-EASO Clinical Practice Guidelines for the management of non-alcoholic fatty liver disease. J Hepatol. 2016;64(6):1388–402. Doi: 10.1016/j.jhep.2015.11.004.

10. Ивашкин В.Т., Маевская М.В., Павлов Ч.С. и др. Клинические рекомендации по диагностике и лечению неалкогольной жировой болезни печени Российского общества по изучению печени и Российской гастроэнтерологической ассоциации. РЖГГК. Гепатология. 2016;2:24–42.

11. Wang L., Guo J., Lu J.Risk factor compositions of nonalcoholic fatty liver disease change with body mass index in males and females. Oncotarget. 2016;7(24):35632–642. Doi: 10.18632/ oncotarget.9691.

12. Лазебник Л.Б., Радченко В.Г., Голованова Е.В. и др. Неалкогольная жировая болезнь печения: клиника, диагностика, лечение (рекомендации для терапевтов, 2-я версия). Терапия. 2017;3:6–23.

13. Takahashi H., Kotani K., Tanaka K., et al. Therapeutic Approaches to Nonalcoholic Fatty Liver Disease: Exercise Intervention and Related Mechanisms Front Endocrinol (Lausanne). 2018;9:588. Doi: 10.3389/fendo.2018.00588.

14. Romero-Gómez M., Zelber-Sagi S., Trenell M. Treatment of NAFLD with diet, physical activity and exercise. J Hepatol. 2017;67(4):829–46. Doi: 10.1016/j.jhep.2017.05.016.

15. Boers I., Muskiet F.A., Berkelaar E., et al. Favourable effects of consuming a Palaeolithic-type diet on characteristics of the metabolic syndrome: a randomized controlled pilot-study. Lipids Health Dis. 2014;13:160. Doi: 10.1186/1476-511X-13-160.

16. Tarantino G., Citro V., Finelli C. Hype or Reality: Should Patients with Metabolic Syndromerelated NAFLD be on the Hunter-Gatherer (Paleo) Diet to Decrease Morbidity? J. Gastrointestin. Liver Dis. 2015;24(3):359–68. URL: http://www.jgld.ro/wp/archive/y2015/n3/a13. Doi: http://dx.doi.org/10.15403/jgld.2014.1121.243.gta.

17. Malhotra N., Beaton M.D. Management of non-alcoholic fatty liver disease in 2015. World J. Hepatol. 2015;7(30):2962–67.

18. Vilar-Gomez E., Martinez-Perez Y., Calzadilla-Bertot L., et al. Weight loss through lifestyle modification significantly reduces features of nonalcoholic steatohepatitis. Gastroenterology. 2015;149(2):367–78.

19. Stewart K.E. Readiness for behaviour change in non-alcoholic fatty liver disease: implications for multidisciplinary care models. Liver Int. 2015;35(3):936–43. Doi: 10.1111/liv.12483.

20. Singh S., Osna N.A., Kharbanda K.K. Treatment options for alcoholic and non-alcoholic fatty liver disease: A review. World J. Gastroenterol. 2017;23(36):6549–70. Doi: 10.3748/wjg.v23.i36.6549.

21. Подачина С.В. Метформин – коррекция инсулинорезистентности и не только. Consilium Medicum. 2014;16(4):23–6.

22. Ефименко Н.В., Кайсинова А.С., Федорова Т.Е. и др. Неалкогольная жировая болезнь печени: современные аспекты этиопатогенеза и лечения. Вестник Авиценны. 2016;1:129–36.

23. He X.X., Wu X.L., Chen R.P., et al. Effectiveness of Omega-3 Polyunsaturated Fatty Acids in Non-Alcoholic Fatty Liver Disease: A Meta-Analysis of Randomized Controlled Trials. PLoS One. 2016;11(10):e0162368. Doi: 10.1371/journal.pone.0162368.

24. Athyros V.G., Boutari C., Stavropoulos K., et al. Statins: An Under-Appreciated Asset for the Prevention and the Treatment of NAFLD or NASH and the Related Cardiovascular Risk. Curr Vasc Pharmacol. 2018;16(3):246–53. Doi: 10.2174/1570161115666170621082910.

25. Athyros V.G., Alexandrides T.K., Bilianou H., et al. The use of statins alone, or in combination with pioglitazone and other drugs, for the treatment of non-alcoholic fatty liver disease/non-alcoholic steatohepatitis and related cardiovascular risk. An Expert Panel Statement. Metabolism. 2017;71:17–32. Doi: 10.1016/j.metabol.2017.02.014.

26. Pastori D., Polimeni L., Baratta F., et al. The efficacy and safety of statins for the treatment of non-alcoholic fatty liver disease. Dig Liver Dis. 2015;47(1):4–11. Doi: 10.1016/j.dld.2014.07.170.

27. Mueller M., Thorrel A., Claudel T., et al. Ursodeoxycholic acid exerts farnesoid X receptorantagonistic effects on bile acid and lipid metabolism in morbid obesity. J Hepatol. 2015;62(6):1398–404.

28. Oh B., Choi W.S., Park S.B., et al. Efficacy and safety of ursodeoxycholic acid composite on fatigued patients with elevated liver function and/or fatty liver: a multi-centre, randomised, double-blinded, placebo-controlled trial. Int J Clin Pract. 2016;70(4):302–11. Doi: 10.1111/ijcp.12790.

29. Steinacher D., Claudel T., Trauner M. Therapeutic Mechanisms of Bile Acids and Nor-Ursodeoxycholic Acid in Non-Alcoholic Fatty Liver Disease. Dig Dis. 2017;35:282–87. Doi: 10.1159/000454853.

30. Gundermann K.J., Gundermann S., Drozdzik M., Mohan Prasad V.G. Essential phospholipids in fatty liver: a scientific update. Clin Exp Gastroenterol. 2016;9:105–17. Doi: 10.2147/CEG.S96362.

31. Dajani A.I., Abu Hammour A.M., Zakaria M.A., et al. Essential phospholipids as a supportive adjunct in the management of patients with NAFLD. Arab J Gastroenterol. 2015;16(3–4):99–104. Doi: 10.1016/j.ajg.2015.09.001.

32. Mora S.I., García-Román J., Gómez-Ñañez I., García-Román R. Chronic liver diseases and the potential use of S-adenosyl-L-methionine as a hepatoprotector. Eur J Gastroenterol Hepatol. 2018;30(8):893–900. Doi:10.1097/meg.0000000000001141.

33. Guo T., Chang L., Xiao Y., Liu Q. S-adenosyl-L-methionine for the treatment of chronic liver disease: a systematic review and meta-analysis. PLoS One. 2015. № 10(3):e0122124. Doi: 10.1371/journal.pone.0122124.

34. Ostawal A., Mocevic E., Kragh N., Xu W. Clinical Effectiveness of Liraglutide in Type 2 Diabetes Treatment in the Real-World Setting: A Systematic Literature Review. Diabetes Ther. 2016;7:411–38. Doi: 10.1007/s13300-016-0180-0.

35. Armstrong M.J., Gaunt P., Aithal G.P., et al. Liraglutide safety and efficacy in patients with non-alcoholic steatohepatitis (LEAN): a multicentre, double-blind, randomised, placebo-controlled phase 2 study. Lancet. 2016;387:679–90. Doi: 10.1016/S0140-6736(15)00803-X.

36. Armstrong M.J., Hull D., Guo K., et al. Glucagon-like peptide 1 decreases lipotoxicity in non-alcoholic steatohepatitis. J. Hepatol. 2016;64:399–408. Doi: 10.1016/j.jhep.2015.08.038.

37. Baumeier C., Saussenthaler S., Kammel A., et al. Hepatic DPP4 DNA Methylation Associates With Fatty Liver. Diabetes. 2017;66:25–35. Doi: 10.2337/db15-1716.

38. Cui J., Philo L., Nguyen P., et al. Sitagliptin vs. placebo for non-alcoholic fatty liver disease: A randomized controlled trial. J. Hepatol. 2016;65:369–76. Doi: 10.1016/j.jhep.2016.04.021.

39. Joy T.R., McKenzie C.A., Tirona R.G., et al. Sitagliptin in patients with non-alcoholic steatohepatitis: A randomized, placebo-controlled trial. World J. Gastroenterol. 2017;23;141–50. Doi: 10.3748/wjg.v23.i1.141.

40. Li H., Hua J., Guo C.X., et al. Pentoxifylline inhibits liver fibrosis via hedgehog signaling pathway. J. Huazhong Univ. Sci. Technolog. Med. Sci. 2016;36(3):372–76. Doi: 10.1007/s11596-016-1594-7.

41. Alam S., Nazmul Hasan S., Mustafa G., et al. Effect of Pentoxifylline on Histological Activity and Fibrosis of Nonalcoholic Steatohepatitis Patients: A One Year Randomized Control Trial. J. Transl. Int. Med. 2017;5(3):155–63. Doi: 10.1515/jtim-2017-0021.

42. Vos M.B., Jin R., Konomi J.V., et al. A randomized, controlled, crossover pilot study of losartan for pediatric nonalcoholic fatty liver disease. Pilot Feasibility Stud. 2018;4:109. Doi: 10.1186/s40814-018-0306-4.

43. Noureddin M., Zhang A., Loomba R. Promising therapies for treatment of nonalcoholic steatohepatitis. Expert Opinion on Emerging Drugs. 2016;21(3):343–57. Doi:10.1080/14728214.2016.1220533.

44. Cho Y.K. Combination of synbiotic and sitagliptin in nonalcoholic fatty liver disease: Is it better than sitagliptin alone? Clin. Mol. Hepatol. 2018;24(3):299–301. Doi: 10.3350/cmh.2018.1006.

45. Itani T., Ishihara T. Efficacy of canagliflozin against nonalcoholic fatty liver disease: a prospective cohort study. Obes. Sci. Pract. 2018;4(5):477–82. Doi: 10.1002/osp4.294.

46. Barchetta I., Cimini F.A., Cavallo M.G. Vitamin D Supplementation and Non-Alcoholic Fatty Liver Disease: Present and Future. Nutrients. 2017;9(9):pii: E1015. Doi: 10.3390/nu9091015.

47. Eliades M., Spyrou E. Vitamin D: a new player in non-alcoholic fatty liver disease? World J. Gastroenterol. 2015;21(6):1718–727. Doi: 10.3748/wjg.v21.i6.1718.

48. Tacke F., Weiskirchen R. An update on the recent advances in antifibrotic therapy. Expert Rev Gastroenterol Hepatol. 2018;Sep 27:1–10. Doi: 10.1080/17474124.2018.1530110.

49. Mantovani A., Nascimbeni F., Lonardo A., et al. Association Between Primary Hypothyroidism and Nonalcoholic Fatty Liver Disease: A Systematic Review and Meta-Analysis. Thyroid. 2018;28(10):1270–1284. Doi: 10.1089/thy.2018.0257.

50. Hussien N.I., El-Kerdasy H.I., Ibrahim M.E. Protective effect of rimonabant, a canabinoid receptor 1 antagonist, on nonalcoholic fatty liver disease in a rat model through modulation of the hepatic expression of activin A and follistatin. Can. J. Physiol. Pharmacol. 2017;12:1433–41. Doi: 10.1139/cjpp-2017-0070.

Об авторах / Для корреспонденции

Автор для связи: Л.В. Тарасова, д.м.н., доцент кафедры госпитальной терапии № 1 с курсом фтизиатрии медицинского факультета, Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова, Чебоксары, Россия; e-mail: tlarisagast18@mail.ru; Адрес: 428015, Россия, Чебоксары, Московский пр-т, 15

ORCID:
Л.В. Тарасова https://orcid.org/0000-0003-1496-0689 
Ю.В. Цыгановой https://orcid.org/0000-0002-8339-9496 
Е.И. Бусалаева https://orcid.org/0000-0001-7313-0365 
О.Л. Арямкина https://orcid.org/0000-0002-0149-6103 

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.