ISSN 2073–4034
eISSN 2414–9128

Диуретическая резистентность: механизмы, лечебная тактика и профилактика

А.И. Дядык, Т.Е. Куглер, Е.В. Щукина, И.В. Ракитская, С.Р. Зборовский, Ю.В. Сулиман

Донецкий Национальный медицинский университет им. Максима Горького, Донецк
Диуретики играют важную роль в современной клинической практике благодаря их уникальным механизмам действия и способности воздействовать на многие патологические процессы. Настоящий обзор посвящен достижениям и проблемам диуретической терапии. Среди нерешенных проблем следует, в частности, выделить развитие «диуретической резистентности», частота которой достигает 20–30% случаев. Рассмотрены ведущие причины развития диуретической резистентности при патологических состояниях, протекающих с системными отеками, например при сердечной недостаточности, хронической болезни почек и нефротическом синдроме. При проведении диуретической терапии наряду с особенностями патологического состояния следует учитывать такие параметры фармакокинетики, как биодоступность, пути метаболизма и время полувыведения, играющие ключевую роль в выборе класса диуретиков, их дозировок и пути введения. Лечебные подходы, направленные на устранение диуретической резистентности и ее профилактику, включают «натрийуретическую» и «ненатрийуретическую» стратегии, а также ультрафильтрацию.

Ключевые слова

диуретики
резистентность
сердечная недостаточность
хроническая болезнь почек
нефротический синдром

Сегодня диуретики являются одним из распространенных классов лекарственных препаратов, используемых в медицинской практике, включая внутренние болезни, неврологию, эндокринологию, урологию, офтальмологию и другие медицинские специальности. Такой широкий спектр их применения объясняется рядом факторов, включающих наличие нескольких классов диуретических препаратов, которым присущи различные механизмы действия, клиническая эффективность и низкий риск развития тяжелых побочных эффектов.

Проведенные в последние десятилетия интенсивные экспериментальные и клинические исследования [1–3], посвященные механизму действия диуретиков, их фармакокинетике и фармакодинамике, взаимодействию с другими лекарственными препаратами, клинической эффективности, развитию диуретической резистентности (ДР), позволили существенно улучшить подходы к проведению диуретической терапии (ДТ).

К достижениям ДТ следует отнести:

  • создание различных классов диуретиков, включающих осмотические диуретики, ингибиторы карбоангидразы, тиазидовые и тиазидоподобные диуретики, петлевые диуретики (ПД), калийсберегающие диуретики, включающие амилорид и триамтерен, а также антагонисты альдостерона (спиронолактон и эплеренон) [1–3];
  • проведение масштабных контролируемых рандомизированных исследований (КРИ), посвященных эффективности (в т.ч. и влияние на выживаемость) ненатрийуретических дозировок антагонистов альдостерона для больных хронической сердечной недостаточностью (ХСН) со сниженной фракцией изгнания левого желудочка [4];
  • проведение масштабных КРИ, посвященных оценке антигипертензивной эффективности тиазидовых и тиазидоподобных диуретиков [5–8];
  • изучение механизмов резистентности ДТ и путей ее устранения [1, 9, 10];
  • изучение взаимодействия диуретиков с другими лекарственными препаратами [2, 3];
  • изучение клинической эффективности комбинаций различных классов диуретических препаратов [10];
  • определение места осмотических и ПД при остром повреждении почек (ОПП) [2, 3];
  • создание антагонистов V1- и V2-рецепторов вазопрессина (т.н. ваптанов, также именуемых акваретиками) [11–16];
  • изучение осложнений ДТ и подходов, направленных на их профилактику и устранение [9, 14].

Вместе с тем остается много проблем ДТ, которые включают:

  • отсутствие масштабных КРИ, посвященных оценке влияния диуретиков на продолжительность пребывания в стационаре, частоту повторных госпитализаций, непосредственную и отдаленную выживаемость больных острой и ХСН, хронической болезнью почек (ХБП), нефротическим синдромом (НС), циррозом печени (декомпенсированная фаза), а также у больных, получающих диализную терапию [2, 3, 6];
  • выбор диуретика, его первоначальных, пороговых и поддерживающих дозировок, а также путей введения [4];
  • высокая частота развития ДР [9, 10, 17, 18];
  • определение места натрийуретических дозировок антагонистов альдостерона в лечебной тактике больных ХСН и НС [6].

Применение диуретиков нередко сопровождается индукцией гомеостатических механизмов, лимитирующих их диуретический эффект и способствующих развитию ДР, суть которых заключается в недостаточном диуретическом (натрийуретическом) ответе или его отсутствии. Общепринятое определение понятия «диуретическая резистентность» отсутствует. В частности, M. Erstein и соавт. [5] определяют ДР как неспособность экскретировать по меньшей мере 90 ммоль натрия в течение 72 часов на 160 мг перорального фуросемида (по 80 мг×2 раза в сутки).

Частота развития ДР, по данным различных сообщений, составляет 20–30% и более, что связывают со многими факторами, включающими неоднозначный подход к определению понятия ДР, выбор диуретика и способа его применения, вариабельность дозировок и продолжительности применения диуретических препаратов [1–3, 17, 18]. Ведущие причины развития ДР показаны в таблице [2].

Снижение диуретического ответа также может быть следствием т.н. псевдорезистентности, к причинам которой можно отнести неправильный диагноз, несоблюдение больным водно-солевого режима, высокую вариабельность в биодоступности диуретиков не только для различных больных, но и для одного и того же больного с течением времени. Например, биодоступность перорального фуросемида колеблется от 10 до 90–100% [1, 2, 10].

Как показано в таблице, одной из причин развития «истинной» ДР служит нарушение поступления диуретиков в активной форме в просвет канальцев вследствие фармакокинетических и/или фармакодинамических причин, включающих снижение биодоступности диуретика в результате нарушения его абсорбции при пероральном приеме вследствие отека кишечника (системные отеки различного генеза) [19, 20]; снижение скорости клубочковой фильтрации (СКФ) и/или почечного кровотока вследствие нарушения почечной перфузии, что ведет к снижению секреции диуретика в просвет канальцев (ОПП, ХБП) [21]; чрезмерную реабсорбцию натрия в проксимальном нефроне (в частности, в петле Генле) в связи с активацией РААС и СНС; феномен «торможения» («braking phenomenon»); феномен «отскока»/«рикошета» («rebound sodium retention») [9, 10, 18]; почечную адаптацию («адаптация нефронов») [22, 23]; повышение ретенции натрия и воды в дистальных канальцах и собирательных трубочках, обусловленное вторичным гиперальдостеронизмом и влиянием вазопрессина [4, 9, 24]; лекарственное взаимодействие (прием НПВС, глюкокортикоидов, нефротоксических антибиотиков и др.) [25]. Приведенные выше факторы формирования ДР нередко представлены в различных комбинациях.

«Феномен торможения» («braking phenomenon») означает острое (в течение нескольких часов или дней) снижение диуретической активности при повторных приемах ПД [1, 26]. В эксперименте показано, что такое снижение натрийуретического ответа может быть обусловлено двумя факторами: 1) снижением реабсорбции NaCl в петле Генле и 2) повышением реабсорбции NaCl в дистальных канальцах. Кроме того, даже единственный прием ПД может вести к алкалозу («contraction alkalosis») и способности развития «феномена торможения» [2, 10].

Гипертрофии дистальных канальцев отводится важное место в развитии феномена «отскока»/«рикошета» с почечной ретенцией натрия («rebound sodium retention»), который развивается при длительном приеме ПД и сопровождается увеличением реабсорбции Na+ в дистальном сегменте нефрона [9, 10].

Почечная адаптация («адаптация нефронов») развивается при хроническом приеме ПД и характеризуется гипертрофией и гиперфункцией тубулярных эпителиальных клеток дистальных канальцев, что ведет к увеличению реабсорбции натрия в них, а следовательно, к снижению диуретического ответа [10, 22, 23].

Профилактика/устранение ДР

При проведении ДТ следует оценивать такие параметры фармакокинетики, как биодоступность, пути метаболизма и время полувыведения, играющие ключевую роль в выборе класса диуретиков, их дозировок и путей введения [1, 2, 17]. Лечебные подходы, базирующиеся на превентировании/устранении ДР, включают «натрийуретическую» стратегию, «ненатрийуретическую» стратегию и ультрафильтрацию [27, 28].

«Натрийуретическая» стратегия подразумевает:

  • первоначальным и важным подходом к достижению оптимального диуретического эффекта при применении диуретиков является строгое ограничение поваренной соли (обычно до 4,0–6,0 г/сут, а в отсутствие диуретического эффекта – менее 1,5–2,4 г/сут, по данным разных авторов [9, 14];
  • ДТ не должна прерываться одномоментно (остро), т.к. адаптационные механизмы, лимитирующие экскрецию Na+, персистируют после прекращения приема диуретиков [2, 3];
  • замена короткодействующего диуретика на диуретик того же класса с пролонгированным действием [29, 30];
  • повышение кратности приема в течение суток у диуретиков короткого действия [4];
  • превентирование диуретик-индуцированного (петлевые и тиазидовые диуретики) метаболического алкалоза («contraction alkalosis»), ингибирующего натрийуретический эффект диуретиков [2, 10];
  • смена режима применения ПД с пероральной формы на внутривенную (болюсную или инфузионную) с целью устранения проблем с биодоступностью [9];
  • одновременное блокирование реабсорбции Na+ в различных сегментах нефрона посредством комбинации диуретиков различных классов (например, ПД с тиазидовыми диуретиками и/или с ингибиторами карбоангидразы, и/или с «натрийуретическими дозами» антагонистов альдостерона) [4, 9];
  • ингибиция РААС и СНС за счет применения ингибиторов ангиотензинпревращающего фермента или антагонистов рецепторов ангиотензина II и «ненатрийуретических» (субдиуретических) дозировок антагонистов альдостерона, т.к. активация этих систем повышает активность ренина плазмы и секрецию альдостерона [1–3, 10].

«Ненатрийуретические» подходы включают:

  • использование низких («почечных») дозировок допамина (2–3 мг/кг массы тела). В указанной дозе он действует на периферические дофаминовые рецепторы, что приводит к вазодилатации почечных, коронарных, спланхнических и церебральных артерий [31, 32];
  • использование «акваретиков» – антагонистов вазопрессина (ваптанов), блокирующих V2-рецепторы и индуцирующих «водный диурез» (например, толваптан) [4, 33, 34].

ДР при сердечной недостаточности

Применение ПД при сердечной недостаточности часто сопровождается развитием резистентности к ним в связи с дисрегуляторными процессами, включающими активацию РААС и СНС, что ведет к снижению почечного кровотока, а следовательно, к уменьшению поступления диуретика в восходящий толстый отдел петли Генле [16, 18, 35–37].

Активация РААС и СНС, нарастающая при применении диуретиков, в комбинации со снижением почечного кровотока ответственна за развитие ДР. В свою очередь ДР ассоциируется с увеличением регоспитализаций и неблагоприятным прогнозом [16, 38–41].

Наличие ХБП, часто развивающейся при тяжелой сердечной недостаточности, способствует развитию ДР. Снижение почечной перфузии вследствие активации РААС и СНС, обусловленной применением диуретиков, «наслаивающееся» на уже существующую ХБП, способствует развитию ДР, требующей в свою очередь прогрессивного повышения дозировок диуретиков, а следовательно, дальнейшей активации нейрогормональной системы, прогрессирующему ухудшению функции почек и развитию кардиоренального синдрома [18, 41].

Кардиоренальный синдром характеризуется тяжелой кардиоренальной дисрегуляцией, ведущей к состоянию, при котором терапия (в частности, диуретическая), направленная на уменьшение/устранение симптомов застоя, присущих ХСН, становится малоэффективной вследствие дальнейшего снижения функции почек [42]. По мнению E. Brounwald [16], ДР является как «маркером», так и «игроком» независимо от особенностей патофизиологических механизмов. Представлены убедительные доказательства, что развитие ДР является крайне неблагоприятным прогностическим «маркером» у больных ХСН. По данным клинического исследования, проведенного M. Valente и соавт. [43], установлена независимая ассоциация между ДР и наличием одышки, увеличением частоты госпитализаций, тяжестью сердечной недостаточности и снижением функции почек.

Вызванная петлевыми и тиазидовыми диуретиками потеря Na+ ведет к снижению ЭАОК, что стимулирует неосмотическое освобождение вазопрессина, активирует его V2-рецепторы и реабсорбцию воды. Вследствие неосмотической стимуляции вазопрессина индуцируется реабсорбция воды, что приводит к гиперосмолярности мочи и играет определенную роль в развитии рефрактерности к диуретикам [33]. Антагонисты V2-рецепторов вазопрессина способствуют увеличению «водного» диуреза («aquaresis»). В ряде исследований показано увеличение диуреза при применении толваптана дополнительно к ПД у больных, где имела место ДР [33, 34, 44–46].

За последние годы (2012–2014) опубликованы результаты исследований японских кардиологов, посвященных ведению больных сердечной недостаточностью. K. Dohi и соавт. [44] в своем обзоре приводят данные о благоприятном действии толваптана на больных сердечной недостаточностью, резистентных к диуретической терапии ПД и/или тиазидовыми диуретиками: 7-дневное применение толваптана существенно увеличивало диурез и обеспечивало снижение массы тела в отсутствие влияния на артериальное давление, частоту сердечных сокращений. Примечательно, что у пациентов не наблюдалось явной симптоматической гипернатриемии во время лечения, главным образом из-за смещения жидкости из интерстициального пространства во внутрисосудистое после обеспечения адекватного диуреза. Больных острой декомпенсированной сердечной недостаточностью применение толваптана в комбинации с ПД приводило к более существенному повышению диуреза по сравнению с самостоятельным приемом фуросемида. Кроме того, у больных, принимавших толваптан, не отмечено случаев развития ОПП, а также имело место снижение летальности в течение 180 дней наблюдения.

В японских рекомендациях, посвященных лечению пациентов с острой декомпенсированной сердечной недостаточностью, отмечается возможность применения толваптана при наличии симптомов сердечной недостаточности, сохраняющихся, несмотря на оптимальную диуретическую терапию ПД. В данных рекомендациях также показано применение предсердного натрийуретического пептида – карперитида, обладающего вазодилататорным и натрийуретическим свойствами, дополнительно к ПД и толваптану с целью профилактики или устранения ДР [45, 47–49]. С целью увеличения диуреза при ДР приемлемо также применение вазодилататоров (в частности, нитроглицерина) в комбинации с ПД пациентами с острой декомпенсированной сердечной недостаточностью при нормальном или повышенном артериальном давлении [47–49].

ДР при ХБП

Действие диуретиков (за исключением калийсберегающих) осуществляется после их поступления в просвет канальцев (люминальное пространство). Секреторная способность проксимальных почечных канальцев определяет количество, а значит, и активность диуретиков, поступающих далее в дистальные отделы нефрона [3]. Снижение почечного кровотока и в меньшей мере СКФ лимитируют поступление петлевых и тиазидовых диуретиков в просвет канальцев, а следовательно, и их диуретическое действие. В связи с этим при ХБП III стадии необходимо увеличивать дозу диуретика, чтобы его количество в интратубулярной жидкости оказалось достаточным для достижения оптимального диуретического ответа.

Смена одного класса диуретиков на другой, а также смена препаратов внутри одного класса могут приводить к увеличению диуретического ответа. Так, тиазидовые диуретики занимают определенное место в диуретической терапии больных ХБП I–III стадий [5, 6]. При более существенном нарушении функции почек (СКФ менее 30 мл/мин – ХБП IV–V стадий) диуретическое действие тиазидовых диуретиков существенно снижается и преимущество следует отдавать комбинации тиазидовых диуретиков с ПД [1, 6, 9, 10]. ПД являются диуретиками выбора для больных ХБП IV–V стадий. Они способны осуществлять диуретическое действие при СКФ менее 30 мл/мин, что особенно важно при увеличении экстрацеллюлярного объема жидкости (в частности, при артериальной гипертензии и ХСН), часто наблюдаемых при ХБП [50].

ДР при нефротическом синдроме

НС характеризуется четырьмя кардинальными проявлениями, включающими:

  1. большую (массивную) протеинурию;
  2. гипо- и диспротеинемию;
  3. гипер- и дислипидемию;
  4. отеки [15, 51, 52].

В основе развития НС лежит повышение проницаемости клубочкового фильтра для белков и других компонентов крови. Многочисленные заболевания, патологические состояния, лекарственные препараты и токсические вещества способны посредством различных механизмов повреждать гломерулярные структуры (эндотелий, базальную мембрану и подоциты), обусловливая нарушение физиологических свойств гломерулярного аппарата и вторично-канальцевой системы.

Патофизиология отеков при НС в отличие от таковой при ХСН неоднозначна и во многом определяется особенностями поражения почечных структур [51]. На протяжении многих лет доминирующая точка зрения включала следующие звенья формирования «нефротических отеков»: большая (массивная) протеинурия →гипо- и диспротеинемия (в частности, гипоальбуминемия) →снижение коллоидно-осмотического давления белков плазмы →нарушение равновесия Старлинга →увеличение выхода жидкой части крови в интерстициальное пространство →гиповолемия за счет снижения объема циркулирующей плазмы →активация РААС, симпатической и других вазопрессорных систем → увеличение реабсорбции натрия и воды в канальцевом аппарате →отеки [53]. Однако ряд экспериментальных и клинических данных [2, 3, 53] ставит под сомнение целостность этой точки зрения и свидетельствует о более сложных и неоднозначных механизмах формирования «нефротических отеков».

В последние годы патофизиология отеков при НС рассматривается с двух позиций, включающих «недостаточное наполнение» («underfill») системной циркуляции и ее «переполнение» («overfill») [2]. На рисунке показаны различия клинических и биохимических показателей при НС в зависимости от наполнения системной артериальной циркуляции.

ПД, используемые с целью уменьшения/устранения отеков у больных НС, занимают ведущее место в лечебной тактике [14, 15, 54]. Однако их применение нередко характеризуется развитием ДР.

Развитие ДР при НС обусловлено рядом механизмов, включающих [14] тесную интратубулярную связь профильтрованного ПД с альбумином, в результате чего связанный диуретик становится неактивным; снижение СКФ и почечного кровотока, нарушающие поступление ПД в петлю Генле; увеличение реабсорбции Na+ в восходящем отделе петли Генле; резистентность к ПД на клеточном уровне; повышение диффузии диуретика в экстрацеллюлярное пространство в связи с низкими уровнями альбумина сыворотки крови.

При тяжелом НС, характеризующемся «недостаточным наполнением» («underfill») (особенно при ДТ), наблюдается существенная стимуляция активности ренина плазмы, ведущая к гиперальдостеронизму, а следовательно, к увеличению реабсорбции Na+ в дистальных канальцах и собирательных трубках. Длительное применение ПД приводит к снижению реабсорбции Na+ в восходящем отделе петли Генле (т.н. феномен ускользания – «escape»), а следовательно, к повышению его поступления в дистальный сегмент нефрона, что приводит к гипертрофии его структур, обусловливающей увеличение реабсорбции натрия, и развитию ДР [14, 15, 55–57].

Особенности ДТ при НС включают:

  • увеличение дозировок ПД. При необходимости возможно применение «пороговой дозы» («ceiling dose») фуросемида до 160–200 мг или эквивалентных дозировок торасемида или буметанида [3];
  • комбинацию ПД с тиазидовым диуретиком, которые блокируют реабсорбцию Na+ в гипертрофированных дистальных сегментах нефрона, проявляя синергизм с ПД и повышая диурез [3, 6, 8–10];
  • повышение диуретического ответа при НС может быть достигнуто посредством комбинации ПД с внутривенным применением альбумина (прежде всего при тяжелой гипоальбуминемии <20 г/л) [1, 41, 58, 59].

Заключение

Применение диуретиков при сердечной недостаточности, ХБП, НС довольно часто (в 20–30% случаев) сопряжено с риском развития ДР, что существенно снижает их эффективность. В связи с этим в лечебной тактике важное место должно отводиться подходам к ее устранению и профилактике. С этой целью следует учитывать патофизиологические особенности формирования отеков при различных патологических состояниях, характеризующихся развитием системных отеков, а также фармакологические свойства диуретиков, правильный выбор класса, оптимальных дозировок, кратности применения и возможных комбинаций, а также путей введения, что позволит повысить эффективность диуретической терапии.

Список литературы

1. Brater D.C. Update in diuretic therapy: clinical pharmacology. Sem. Nephrol. 2011;31(6):483–94.

2. Ellison D.H., Hoorn E.J., Wilcox C.S. Diuretics. Hypertension and the Kidney. 2012;50:1879–916.

3. Sica D.A. Diuretic use in renal disease. Nat. Rev. Nephrol.2011;8(2):100–9.

4. Shchekochikhin D., Ammary F.A., Lindenfeld J., Schrier R. Role of diuretics and ultrafiltration in congestive heart failure.Pharmaceuticals. 2013;6:851–66.

5. Fliser D., Schröter M., Neubeck M., Ritz E. Coadministration of thiazides increases the efficacy of loop diuretics even in patients with advanced renal failure. Kidney Int. 1994;46:482–88.

6. Jentzer J.C., DeWald T.A., Hernandez A.F. Combination of loop diuretics with thiazide-type diuretics in heart failure. J. Am. Coll. Cardiol. 2010;56:1527–34.

7. Knauf H., Mutschler E. Diuretic effectiveness of hydrochlorothi- azide and furosemide alone and in combination in chronic renal failure. J. Cardiovasc. Pharmacol. 1995;26:394–400.

8. Wollam G.L., Tarazi R.C., Bravo E.L., Dustan H.P. Diuretic potency of combined hydrochlorothiazide and furosemide therapy in pa- tients with azotemia. Am. J. Med. 1982;72:929–38.

9. Asare K. Management of loop diuretic resistance in the intensive care unit.Amer. J. Health-Syst. Pharm. 2009;66:1635–40.

10. Vazir A., Cowie M.R. The use of diuretics in acute heart failure: Evidence based therapy? World J. Cardiovasc. Dis. 2013;3:25–34.

11. Aditya S., Rattan A. Vaptans: A new option in the management of hyponatremia. Int. J. Appl. Basic. Med. Res. 2012;2(2):77–83.

12. Narayen G., Mandal S.N. Vasopressin receptor antagonists and their role in clinical medicine. Ind. J. Endocrinol. Metab. 2012;16(2):183–91.

13. Verbalis J.G., Goldsmith S.R., Greenberg A., Schrier R.W., Sterns R.H. Hyponatremia treatment guidelines 2007: expert panel recommendations. Am. J. Med. 2007;120(11 Suppl. 1):1–21.

14. Kalra O.P., Amitesh Aggarwal. Rational use of diuretics and pathophysiology of edema. Med. Update. 2012;22:601–10.

15. Aрутюнов Г.П. Диуретики в повседневной практике. Сердце. 2008;7(5):360–66.

16. Braunwald E. Responsiveness to loop diuretics in heart failure. Eur. Heart J. 2014;35:1235–37.

17. Мухин Н.А., Фомин В.В., Пулин А.А. Проблема резистентности к диуретикам: причины и возможные пути решения. Справочник поликлинического врача.2011;2:29–32.

18. Tuttolomondo A., Pinto A., Parrinello G., Licata G. Intravenous high-dose furosemide and hypertonic saline solution for refractory heart failure and ascites. Semin. Nephrol. 2011;31(6):513–22.

19. Brater D.C., Day B., Burdette A., Anderson S. Bumetanide and furosemide in heart failure. Kid. Int. 1984;26:183–89.

20. Vasko M.R., Cartwright D.B., Knochel J.P., Nixon J.V. Furosemide absorption altered in decompensated congestive heart failure. Ann. Int. Med. 1985;102:314–18.

21. De Silva R., et al. Incidence of renal dysfunction over 6 months in patients with chronic heart failure due to left ventricular systolic dysfunction: Contributing factors and relationship to prognosis. Eur. Heart J. 2006;27:569–81.

22. Stanton B.A., Kaissling B. Adaptation of distal tubule and collecting duct to increased Na delivery. II. Na+ and K+ transport. Am. J. Physiol. 1988;255:F1269–F1275.

23. Kaissling B., Stanton B.A. Adaptation of distal tubule and collecting duct to increased sodium delivery. Am. Physiciol. 1988;255:F1256-F1268.

24. Bansal S., Lindenfeld J.A., Schrier R.W. Sodium retention in heart failure and cirrhosis: Potential role of natriuretic doses of mineralocorticoid antagonist? Circ. Heart Fail. 2009;2:370–76.

25. Bartoli E., Arras S., Faedda R., Soggia G. Blunting of furosemide diuresis by aspirin in man. J. Clin. Pharmacol. 1980;20:452–58.

26. Almeshari K., Ahlstrom N.G., Capraro F.E., Wilcox C.S. A volume-independent component to postdiuretic sodium retention in humans. J. Am. Soc. Nephrol. 1993;3:1878–83.

27. Costanzo M.R., Guglin M.E., Saltzberg M.T., Jessup M.L., Bart B.A., Teerlink J.R., Jaski B.E., Fang J.C., Feller E.D., Haas G.J., Anderson A.S., Schollmeyer M.P., Sobotka P.A. Ultrafiltration versus intravenous diuretics for patients hospitalized for acute decompensated heart failure. J. Am. Coll. Cardiol. 2007;49:675–83.

28. Kazory A., Bellamy F.B., Ross E.A. Ultrafiltration for acute decompensated heart failure: Financial implications. Int. J. Cardiol. 2012;154:246–49.

29. Masuyama T., Tsujino T., Origasa H., Yamamoto K., Akasaka T., Hirano Y., Ohte N., Daimon T., Nakatani S., Ito H. Superiority of long-acting to short-acting loop diuretics in the treatment of congestive heart failure. Circ. J. 2012;76:833–42.

30. Harada K., Izawa H., Nishizawa T., Hirashiki A., Murase Y., Kobayashi M., Isobe S., Cheng X.W., Noda A., Nagata K., Yokota M., Murohara T. Beneficial effects of torasemide on systolic wall stress and sympathetic nervous activity in asymptomatic or mildly symptomatic patients with heart failure: Comparison with azosemide. J. Cardiovasc. Pharmacol. 2009;53:468–73.

31. Elkayam U., Hatamizadeh P., Janmohamed M., Mehra A. Renal vasodilatory action of dopamine in patients with heart failure: magnitude of effect and side of action.Circulation. 2008;117:200–5.

32. Giamouzis G., Butler J., Starling R.C., Karaya-nnis G., Nastas J., Parisis C., Rovithis D., Economou D., Savvatis K., Kirlidis T., Tsaknakis T., Skoularigis J., Westermann D., Tschöpe C., Triposkiadis F. Impact of dopamine infusion on renal function in hospitalized heart failure patients: results of the dopamine in acute decompensated heart failure (DAD-HF). J. Cardiac. Fail. 2010;16:922–30.

33. Gheorghiade M., Konstam M.A., Burnett J.C., Grinfeld L., Maggioni A.P., Swedberg K., Udelson J.E., Zannad F., Cook T., Ouyang J., Zimmer C., Orlandi C. Short-term clinical effects of tolvaptan, an oral vasopressin antagonist, in patients hospitalized for heart failure: the everest clinical trial. J. Amer. Med. Ass. 2007;297:1332–43.

34. Konstam M.A., Gheorghiade M., Burnett J.C., Grinfeld L., Maggioni A.P., Swedberg K., Udelson J.E., Zannad F., Cook T., Ouyang J., Zimmer C., Orlandi C. Effects of oral tolvaptan in patients hospitalized for worsening heart failure: The EVEREST outcome trial. J. Amer. Med. Ass. 2007;297:1319–31.

35. Shlipak M.G., Massie B. The clinical challenge of cardiorenal syndrome. Circulation. 2004;110:1514–17.

36. Neuberg G.W., Miller A.B., O’Connor C.M., Belkin R.N., Carson P.E., Cropp A.B., Frid D.J., Nye R.G., Pressler M.L., Wertheimer J.H., Packer M. Diuretic resistance predicts mortality in patients with advanced heart failure. Am. Heart J. 2002;144:31–8.

37. Von Lueder T.G., Atar D., Krum H. Diuretic use in heart failure and outcomes. Clin. Pharm. Ther. 2013;94:490–98.

38. Чукаева И.И., Орлова Н.В., Соловьева М.В. Диуретическая терапия пациентов с хронической сердечной недостаточностью: возможность улучшить качество жизни пациента. Consilium Medicum. 2014;16(5):51–5.

39. Eshaghian S., Horwich T.B., Fonarow G.C. Relation of loop diuretic dose to mortality in advanced heart failure. Amer. J. Cardiol. 2006;97:1759–64.

40. Hasselblad V., Gattis Stough W., Shah M.R., Lokhnygina Y., O’Connor C.M., Califf R.M., Adams K.F. Jr. Relation between dose of loop diuretics and outcomes in a heart failure population: results of the ESCAPE trial. Eur. J. Heart Fail. 2007;9:1064–69.

41. Bock J.S., Gottlieb S.S. Cardiorenal syndrome: New perspectives. Circulation. 2010;121:2592–600.

42. Haewood J.T. The cardiorenal syndrome: lessons from the ADHERE database and treatment options. Heart Fail Rev. 2004;9:195–201.

43. Valente M.A.E., Voors A.A., Damman K., Van Veldhuisen D.J., Massie B.M., O’Connor C.M., Metra M., Ponikowski P., Teerlink J.R., Cotter G., Davison B., Cleland J.G., Givertz M.M., Bloomfield D.M., Fiuzat M., Dittrich H.C., Hillege H.L. Diuretic response in acute heart failure: clinical characteristics and prognostic significance. Eur. Heart J. 2014;35:1284–93.

44. Berl T. Vasopressin antagonists. N. Engl. J. Med. 2015;372(23):2207–16.

45. Dohi K., Ito M. Novel diuretic strategies for the treatment of heart failure in Japan. Official J. Jap. Circ. Soc. 2014;78(8):1816–23.

46. Li Y.R. Diuretics. Cardiovascular Diseases. New Jersey: John Wiley and Sons. 2015;7:127–46.

47. McMurray J.J.V., Adamopoulos S., Anker S.D., et al. ESC Guidelines for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure 2012. Eur. Heart J. 2012;33:1787–847.

48. Yancy C.W., Jessup M., Bozkurt B., et al. on behalf of the American College of Cardiology Foundation; American Heart Association Task Force on Practice Guidelines. 2013 ACCF/AHA duideline for the management of heart failure: a report of the American College of Cardiology Foundation/American Heart Association Task on Practice Guidelines. J. Amer. Coll. Cardiol. 2013;62:147–239.

49. JCS Joint Working Group. Guidelines for treatment of acute heart failure (JCS 2011): Digest version. Circ. J. 2013;77:2157–201.

50. Dussol B., Moussi-Frances J., Morange S., Somma-Delpero C., Mundler O., Berland Y. A randomized trial of furosemide vs hydrochlorothiazide in patients with chronic renal failure and hypertension. Nephrol. Dial. Transplant. 2005;20:349–53.

51. Дядык А.И., Дядык Е.А. Руководство по нефрологии. К., 2011. C. 1–600.

52. De Seigneux S., Martin P.Y. Management of patients with nephrotic syndrome. Swiss. Med. WKLY.2009;139(29–30):416–22.

53. Rose B.D. Mechanism and treatment of edema in nephrotic syndrome.2001.

54. Батюшин М.М., Кастанаян А.А., Воробьев Б.И. Отечный синдром: вопросы диуретической терапии. Справочник поликлинического врача.2013;1:59–65.

55. Loon N.R., Wilcox C.S., Unwin R.J. Mechanism of impaired natriuretic response to furosemide during prolonged therapy. Kidney Int.1989;36:682–89.

56. Ellison D.H., Velazquez H., Wright F.S. Adaptation of the distal convoluted tubule of the rat: structural and functional effects of dietary salt intake and chronic diuretic infusion. J. Clin. Invest.1989;83:113–26.

57. Kobayashi S., Clemmons D.R., Nogami H., et al. Tubular hyperthrophy due to work load induced by furosemide is associated with increases of IGF-1 and IGFBP-1. Kidney Int.1995;47:818–28.

58. Ghafari A., Mehdizadeh А., Alavi-Darazam I., Rahimi E., Kargar C., Sepehrvand N. Co-administration of albumin-furosemide in patients with the nephrotic syndrome. Saudi J. Kid. Dis. Transpl. 2011;22(3):471–75.

59. Duffy M., Shashank J., Harrel N., Kothari N. Albumin and furosemide combination for management of edema in nephrotic syndrome: a rewiew of clinical studies Cell. 2015;4:622–30.

Об авторах / Для корреспонденции

Автор для связи: Т.Е. Куглер – к.м.н., ассистент кафедры терапии факультета интернатуры и последипломного образования Донецкого национального медицинского университета, Донецк; e-mail: kugler2@mail.ru

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.